Спросите у девятиклассника, кому принадлежат слова «что не убивает, то делает меня сильнее», и он ответит, что, разумеется, это фраза Кани Уэста. Те, кто постарше, читал больше и хочет в ваших глазах казаться умнее, ответит – «это Фридрих Ницше писал еще в прошлом веке».
А, между прочим, до него так любил выражаться один древнегреческий философ, имя которого давно кануло в Лету. Так, непринужденно опираясь на короткую память человечества, идет постоянная игра на звание Классика.
В наш век эта битва, кажется, набрала поистине вселенские обороты, не знает границ и граней, не преклоняется перед силой времени, а ее участники поражают цель метко, в самое яблочко. В действительности рождение на свет новых идей, слов и образов требует слишком больших ментальных затрат. Куда проще взять с бабушкиной полки старую книгу и, не стирая пыли с обложки, дабы не засорять мозг ненужными данными, открыть на первой попавшейся страницы и прочитать что-нибудь типа «что не убивает, то делает…» Толпа возьмет на веру все то, что предложит человек на телеэкране и возрадуется новому герою, новому классику.
Создается ощущение, что все эти герои нашего времени пользуются подобными приемами. На радость им и их продюсерам, люди читают все меньше и меньше, а СМИ подают нам все более и более примитивный продукт. В итоге стать новым супергероем становится как никогда просто. При этом подчас даже не нужно углубляться в чтение книг, чтобы докопаться до первоисточника – достаточно порыться в видео- и аудиоколлекциях родителей и родителей родителей. Неприятное же во всей этой истории то, что современным звездам слава достается легко, а мы, наивные, покупаемся на это вторсырье без осознания его вторичности.
Бриджит Бардо. В прошлом актриса, певица, модель оставила такое наследие, что копируй сколько угодно. 74-летняя Бардо спокойно проживает под Парижем, в то время как 24-летняя Даффи на все сто эксплуатирует ее образ и манеру исполнения, собирая по миру одну музнаграду за другой. Кайли Миноуг давно дует губы, словно Бриджит, хотя и сама уже отбила статус звезды первого класса. И все же и она не погнушалась в последнем альбоме под кальку перезаписать песню Бардо Bonnie and Clyde. Об этом, разумеется, она не станет заявлять во всеуслышанье. Ну, а песню Je t'aime… moi non plus, которая была написана специально для Бриджит ее любовником, перепевали все: от Донны Саммэр до Брайана Молко (включая, кстати, и ту же Кайли).
Однако оставляя Миноуг далеко позади в игре по умению делать деньги на забытых образах, Мадонна невозмутимо таскает из прошлого одну идею за другой. Пожалуй, главной ролевой моделью для нее всегда являлась немецкая актриса Марлен Дитрих. Та же маскулинность и страсть к мужскому гардеробу, тот же акцент на большие глаза (при отсутствии привлекательности как таковой), те же светлые вьющиеся локоны (при своих натуральных угольно-черных). Впрочем, будучи личностью уникальной, за свою жизнь на сцене Мадонна успела сама стать ролевой моделью для миллионов. Для Бритни Спирс, например, которая изо всех сил в своих клипах пытается совратить зрителя своей псевдоневинностью. Точно так же, как это делала Мадонна в своих ранних видео.
Недалеко от Бритни ушла и Бейонсе в умении творить на фундаменте из образцов прошлого. Однако, будучи смуглой пышной брюнеткой, делать копию пришлось с кого-то схожего. С Тины Тернер, в ее случае. Те же танцы, те же платья, та же энергия.
Эми Уайнхаус все говорила в интервью, как сильно она любит girls-band 60-х The Ronettes, а затем перепела их песню Be My Baby. И если порыться в интернете и не без труда отыскать хотя бы одно изображение солисток группы - дежа-вю. Эми выглядит сегодня в точности так же, как The Ronettes – в прошлом веке.
Такое повальное приобщение к, так сказать, неоклассицизму – прерогатива далеко не только женщин, и не только заграничных. Однако надо признать, на российской сцене это случай редкий, но дело здесь не столько в оригинальности наших звезд, сколько в том, что русский медиа-рынок слишком молод и как тупой топор резок. Вот и приходится смотреть на запад и вдохновляться творчеством чужестранцев. Сергей Лазарев закатывает глазки, словно Энрике Иглесиас, Дима Билан танцует, будто Джастин Тимберлейк. В то время как настоящий Иглесиас поет о том же и так же, как и его отец, а Джастин танцует так, словно ему всю ночь снились худшие из выступлений Майкла Джексона.
Такая преемственность поколений прослеживается не только в среде поп-музыки. Вот вам, пожалуйста, классическая опера «Травиата» с либретто, основанным на романе Дюма «Дама с камелиями». Главная героиня – куртизанка, страдающая от неизличимой болезни. Место действия – Париж. В первом акте юноша из провинции демонстрирует свою пылкую любовь. Во втором – устраивает сцену ревности посреди маскарада и бросает деньги в лицо любимой. Ну а в третьем, в третьем все грустно: в самый момент воссоединения неожиданно для юноши куртизанка умирает у него на руках. Один сплошной «Мулен Руж» без Николь Кидман в главной роли и подписи в начале фильма «по роману А. Дюма».
И в самый разгар всего этого веселья-маскарада, когда кажется, что такая всеобъемлющая вторичность – удел лишь сферы искусства, не имеющего серьезного влияния на ход жизни, приходит Баррак Обама и так пламенно и ярко говорит свои речи. Так, словно Джон Ф. Кеннеди снова правит бал.
P.S.: Составитель речей Обамы – ученик Теда Соренсена, легандарного спичрайтера Кеннеди.
Комментарии
Подписаться