Естественно, что слово «кризис» уже полтора месяца вызывает у всех рвотный рефлекс, но стоит отметить, что мы увидим его своими глазами только в середине января,
когда закончатся старые рекламные контракты (а новые не заключатся), когда работать после новогодних праздников всем будет лееень, а некоторым уже негде.
Давайте посмотрим, что хорошего обычно приносит моде кризис и, наверное, принесет и в этот раз.
29 октября 1929 года разразился финансовый крах на Уолл-стрит, повлекший за собой Великую депрессию и мировой экономический кризис невероятной глубины. По всей Европе и Америке прокатилась волна банкротств и самоубийств. «Ревущие двадцатые» вместе с девочками – вертушками, короткими фасонами, чарльстоном и загаром лопнули как пузырек от шампанского.
Существует теория о том, что главный признак экономического кризиса относительно моды – это удлиннение юбок. Действительно, во времена Великой депрессии юбки вновь стали длинными, что символизировало акцент на огромной роли женщины в семье.
Подобный признак в наше время наверняка останется незамеченным. Сейчас в моде возможно все, и мы каждый сезон (а то и чаще) переживаем сплав и трансформацию разных эпох, феноменов, явлений. У нас есть все, и иногда даже кажется, что понемногу сбывается предсказание Бодрийяра о так называемой «последней моде», в которой будет содержаться весь опыт человека в этой сфере, и за которой будет следовать вечный повтор.
Экономисты предрекают всему миру испытание похуже, чем Великая депрессия. Заголовки экономических газет и еженедельников кроме промышленности и банков коснулись и fashion – индустрии: «Грядет крах luxury и fashion – рынков», «Падение рынков убивает fashion», «Мода на грани кризиса». Разговоры о невозможности скорой стабилизации, кризисных письмах начальства к подчиненным, снижении покупательной способности особенно яро обрушились на моду, поскольку в обществе зачастую принято считать ее излишеством, чем-то вторичным. Чем-то, что может увлечь только тогда, когда первичные потребности уже удовлетворены (не поймите превратно).
«Если раньше вы совершали покупки примерно один раз в два месяца, то теперь это будет происходить не чаще одного раза в полгода» – подобные зловещие предсказания о судьбе fashion-рынка и его адептов звучат ежедневно.
Но никто до конца не верит, что всему этому может прийти конец.
Нью – Йоркская неделя моды в этом смысле оказалась настоящим балом, который организован в то время, как за пределами дворца идет война, голод и эпидемия.
В истории известны опыты, когда при всестороннем и глубоком кризисе (экономическом, политическом, и т. д.) искусства (даже такие сомнительные как портновское, парикмахерское и кулинарное) развивались совершенно дикими темпами. Хороший пример – Германия времен Веймарской республики. Среднестатистический немец мог спокойно пить свое пиво, а за те полчаса, пока он его пил, оно дорожало в два, а то и в три раза. Политический беспорядок, спровоцированный бегством канцлера и приходом к власти социал – демократов, вызвал глубокий кризис. Однако же как раз в это время появились немецкий экспрессионизм, а также школа Баухауз, которой современный дизайн обязан буквально всем.
Что подарила моде Великая депрессия? Женские брюки. И в принципе право женщин носить элементы гардероба, которые веками считались мужскими.
Кризис в обществе ведет к пересмотру творческих установок. Всеобщая истерия помогает художнику отстраниться и выработать нечто абсолютно новое.
Мода потенциально бесконечна.
Итак, что мы теоретически можем поиметь от кризиса:
- новые формы
- новое содержание
- новые разновидности антимоды (которые, конечно же, впоследствии войдут в моду)
- новую степень минимализма
- прогресс hand – made
Комментарии
Подписаться