Views Comments Previous Next Search
Заметки Момуса:
Задний ход — Другое на Look At Me

Другое

Заметки Момуса:
Задний ход

Шотландский музыкант и философ о массовом возвращении музыкальных икон прошлого

С начала этого года исполнители, так или иначе повлиявшие на развитие музыки, но давно ушедшие в тень, вдруг начали один за другим выходить из нее. На днях My Bloody Valentine выпустили первый альбом за 21 год, Дэвид Боуи вот-вот выпустит первый за десять, Suede — за одиннадцать. Не говоря уже о возвращении на сцену Джастина Тимберлейка и неожиданном реюнионе Destiny's Child. Разобраться в причинах, последствиях и неочевидных смыслах этой камбэк-волны мы попросили нашего постоянного колумниста Николаса Карри, выпускающего музыку под псевдонимом Момус и никогда никуда не исчезавшего.

 

 

Заметки Момуса:
Задний ход. Изображение № 1.

НИКОЛАС КАРРИ
(Momus)

Музыкант, философ, блогер

1

 

Хотя никто достоверно не знает, существовал ли реальный король Артур, на протяжении долгих времен ходили слухи о его возвращении. Поговаривали, что героический рыцарь скрывается в горной пещере в ожидании подходящего момента, чтобы эффектно обставить свой камбэк.

2

 

У художников и героев шоу-бизнеса такой горы нет. Они, в общем-то, никуда не уходят. Всего лишь скрываются от публичности, обычно еще и втихую работая над новым материалом. Иногда отходят от наркоты, порой болеют или растят детей.

 

 

Иногда артист хочет трахаться,
а публика отвечает:
«Не сегодня, дорогой, у меня
болит голова»

 

 

 3

 

Поскольку экономика шоу-бизнеса преимущественно устроена как взаимоотношения вуайериста (публики) и эксгибициониста (выступающего), абсолютно логично, что главенствующим принципом этой экономики должны быть колебания от попытки скрыться до демонстрации себя.

4

 

Этот цикл обусловлен аппетитом; если конкретно — балансом между желанием публики наблюдать и желанием артиста демонстрировать.

5

 

Как нам известно из секса, согласование желаний — пусть даже взаимовыгодных — дело хитрое. Порой желания одного из участников наталкиваются на отторжение второго. Иногда артист хочет трахаться, а публика отвечает: «Не сегодня, дорогой, у меня болит голова».

6

 

 

Природа человеческого желания сама по себе спорная штука. Ты хочешь чего-то, чего у тебя нет. Как только ты это получаешь, тебе это
больше не нужно.

 

 

 

Сегодня куда важнее
эффект сарафанного радио
и стадного инстинкта

 

 

7

 

Есть еще одна данность, которая связывает и усложняет хрупкие отношения между артистом и публикой, — это капиталистическое медийное общество. Так что в дополнение к естественному циклу любви-отвращения мы вынуждены иметь дело и с «производственным циклом».

 

 

8

 

Иногда ритм «производственного цикла» не совпадает с пиками и провалами естественной цикличности аппетита. Рекорд-лейбл или крупный музей должен планировать свою деятельность на месяцы или даже годы вперед, распределять бюджет, работать с прессой, чтобы подогревать интерес, и так далее. Но если публика не в настроении, все деньги и силы идут псу под хвост.

 

 

9

 

На самом деле я как артист испытывал однозначно враждебное отношение к себе только от чужаков, которым пытались впарить мою работу, хотя они явно не были склонны ее полюбить, — вместо этого им вдалбливали, что они просто обязаны это сделать. Например, когда я в прошлом месяце сделал кавер на новый сингл Боуи и он практически стал мемом, один возмущенный фанат Боуи оставил злобные комментарии под кучей моих видео на YouTube. Он явно чувствовал себя затравленным и затюканным — словно его вынуждали примкнуть ко всеобщему одобрению, и против этого общественного давления он и взбунтовался.

 

 

10

 

Дни крупных звукозаписывающих корпораций с их «производственными циклами» и гигантскими промобюджетами, фактически, сочтены. Зависимость от концепции «шоковой терапии» или «наступления по всем фронтам» — это так по прошло-вековому.  Сегодня куда важнее эффект сарафанного радио, стадного чувства и хаотического распространения информации.

 

 

11

 

Благодаря интернету перепады от оживления к равнодушию стали куда более естественными и быстрыми. Твиттер, фейсбук и сайты-аггрегаторы — места, где создается хайп. Людей, если говорить об их большинстве, либо вообще ничего не интересует, либо каждого волнуют разные вещи. И вдруг всех начинает волновать одно и то же... а потом всем снова скучно. Срок годности у важной информации истекает едва ли не быстрее, чем у молока, которое забыли поставить в холодильник.

 

 

 

 

Срок годности у важной информации истекает едва ли не быстрее, чем у молока

 

 

12

 

Новые музыкальные продукты утекают в сеть сразу после релиза, и штука — иллюстрируемая в последнее время Дэвидом Боуи, Suede и My Bloody Valentine — в том, чтобы молчать столько, сколько возможно, потом неожиданно вернуться и предпродать как можно больше данных, пока хайп еще держится, но утечки еще не начались.

13

 

Хоть я и признаю, что Дэвид Боуи поступил довольно остроумно в прошлом месяце, я не буду пользоваться его приемами для релизов Момуса. Мой путь — постоянно делать новую музыку и выкладывать ее на YouTube. Компакт-диски и mp3 следуют, но позже — как артефакт, как слабое «доказательство» (для ностальгирующих) того, что эти конкретные наборы песен в самом деле являются альбомами, а не просто YouTube-плейлистами. Я зарабатываю свои деньги, давая концерты, и для них так называемые «альбомы» (в действительности — плейлисты на YouTube) вроде как служат рекламой.

14

 

Я не играю в игру под названием «спрячься в гору» по одной причине — внутри горы смертельно скучно. Я не собираюсь годами играть в прятки. Не хочу молчать. Не хочу заставлять людей подписывать бумаги о неразглашении перед тем, как начать работать со мной. Единственная гора, внутри которой здорово находиться, — это постоянно извергающийся вулкан. 

Заметки Момуса:
Задний ход. Изображение № 2.

15

 

Меня также слегка беспокоит, пользуясь терминологией Саймона Рейнольдса, ретромания. Стратегия с горой лучше всего работает для артистов, которые сами по себе уже являются огромными скалами, слегка виднеющимися на горизонте; для тех, кто был на виду долгие годы и теперь отбрасывает длинную тень. Радушно приветствуя новый альбом MBV, многие со слезами на глазах сообщали, что заново проживают 1991-й. Это последнее ощущение, которое я хотел бы подарить людям своим новым альбомом. Новые релизы не должны превращать вас в плаксивых ретроманьяков!

16

 

Есть доля абсурда в том, как дефицит может сделать что-то дико важным на одной неделе, в то время как пресыщенность сделает это бесполезным на следующей. Помните, как загадочный Яндек, никогда не выступавший живьем, однажды выступил — в огромной ковбойской шляпе! — а потом еще... и еще? Теперь он выступает на разных локальных фестивалях и все вдруг такие: «А, пофиг». Но это все тот же самый Яндек!

17

 

Моя подруга Энн Лэплэнтин выпускает новую музыку каждые несколько дней на собственном сайте, который она иронично назвала Universal Music. Сделанная силами Энн и ее друзей, эта музыка часто обрывочна и кажется сделанной наспех. Этот поток барочных шуточек-для-своих насколько можно далеко ушел от настоящей Unversal Music, вымирающего динозавра XX века. То, что делает Энн, напротив, кажется живым. 

 

 

Новые релизы не должны превращать вас в плаксивых ретроманьяков!

 

 

18

 

Сегодня можно чувствовать себя «пропащим», если ты 24 часа ничего не писал в фейсбуке. В таком случае любой пост можно расценивать как камбэк.

 

 

19

 

В 80-е я встречался с одной журналисткой, которая тогда писала для Smash Hits, влиятельного британского журнала о поп-музыке. И она рассказала мне о любимых в ее среде сленговых выражениях, позаимствованных из тогдашних таблоидов. Самыми важными были «слить в трубу» и «Зад-ний-ход! Зад-ний-ход! Зад-ний-ход!»

 

 

20

 

Что изменилось в музыке с 80-х — это то, что все вдруг прекратили прекращать. Каждый раз, когда я смотрел на обложки британских журналов о рок-музыке начиная с 1994-го, я видел отсылку к братьям Галлахерам из Oasis. В любой момент прошлого, до 90-х, их бы быстро «слили в трубу». Но это, в отличие от дня сегодняшнего, дало бы им право на «Зад-ний-ход! Зад-ний-ход! Зад-ний-ход!».

Заметки Момуса:
Задний ход. Изображение № 5.

 

 

21

 

Пока ты не в состоянии остановить артиста или выкинуть его из головы, ты не можешь просто так взять и сделать что-то новое. Регулярно помещая Галлахеров на обложку в течение последних двадцати лет, британские рок-журналы сами добились того, что следующие за девяностыми десятилетия не запомнятся ничем новым. Тем, кто в будущем будет изучать поп-культуру, придется заключить (как Гертруда Стайн — об Окленде): There is no there there.

 

 

22

 

Вместо того, чтобы следить за исчезновениями и камбэками — что само по себе нелепая пантомима, жалкая игра в прятки  нам стоит признать, что артисты всегда где-то рядом. У толпы свои удовольствия, не отрицаю; и я читал все эти отзывы людей на новый альбом MBV в прямом эфире — так же, как и все остальные. Но что по-настоящему важно касательно музыки — и именно сейчас это стало проще, чем когда бы то ни было — это возможность уцепиться за артиста, пусть даже самого странного, и продолжать следить за ним, пока он не перестанет интересовать, вдохновлять или волновать лично вас.  

 

 

 

 

Озлобленный рой может зажалить человека до смерти

 

 

23

 

Мне нравятся My Bloody Valentine. Я люблю Дэвида Боуи. Я рад, что они вернулись. Но мне не нравится толпа, не нравится хайп. Это глупо и по-конформистски — просто плыть по течению.

 

 

24

 

Если меня спросят «Как тебе новый MBV?», я как вежливый человек отвечу следующее. На протяжении всего времени своего существования текстурная музыка была довольно классной, особенно это касается звучания гитар, но лично меня так называемый дрим-поп не берет — и все тут. Может, лучше смеха ради переиграть весь их новый альбом на казу (американский народный музыкальный инструмент вроде свистульки — прим. ред.) и сломанном Casio?

 

 

25

 

Но на самом деле я бы хотел ответить на этот вопрос другим вопросом: «Неважно, что я думаю про MBV, а вот как вам Fanal?» К сожалению, это прозвучит грубо и по-снобски, потому как почти ни у кого попросту нет мнения о Fanal, причудливом музыкальном проекте художника Кая Альтхоффа.

 

 

26

 

Fanal никогда не «возвращался», потому что никогда не пропадал. А не пропадал он потому, что никогда особенно и не существовал.

 

 

27

 

Жаль, что люди не слушают Fanal, — из-за этого я не могу спросить их, как им его музыка. И ведь дело не только в том, что все упускают из виду кое-что совершенно потрясающее (два YouTube-ролика, снятые Бреттом Миллспоу, натурально переносят меня в другой мир), но, черт, я  — словно наркоман или евангелист — даже не могу рассказать им об этом, не выставив себя троллем или снобом. И помните: озлобленный рой может зажалить человека до смерти.

 

 

Рассказать друзьям
2 комментарияпожаловаться

Комментарии

Подписаться
Комментарии загружаются