Views Comments Previous Next Search

О чем говорят в новом политическом театре

78850
Написалалиса таёжная4 апреля 2012

Авторы самых скандальных политических спектаклей последнего времени рассказывают Look At Me о новых героях, страхе, власти и свободе

За последние полгода политикой стали интересоваться те, кто раньше был к ней совершенно равнодушен. Ажиотаж вокруг последних выборов сделал разговоры о политике чем-то будничным, что сложно было представить себе еще прошлой весной. Тем временем в театре о политической жизни высказываются смело и резко не первый год. 

Look At Me поговорил с режиссерами, актерами, драматургами, которые работали над самыми противоречивыми политическими спектаклями последнего времени. Они рассказали, почему не надо бояться цензуры, с чего начинаются перемены и как схватить зрителя за руку.


О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 1.

 


«Жара»

Театр «Практика»

Драматург — Наталия Мошина
Режиссер — Владимир Агеев

Группировка молодых людей с автоматами захватывает офисное здание. Протест террористов-романтиков против мещанства и повсеместного равнодушия становится главной новостью в социальных сетях и на форумах, но официальные СМИ и власть молчат. На Москву накатила жара, всем лень.

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 2.

Павел Артемьев
актер спектакля

 


«Говорить о политике или других социально значимых вещах в театре — это нормально. Для этого не нужно какой-то отваги. Театр — это отражение действительности. И мне кажется странным, когда спрашивают, а не страшно ли мне играть в этом спектакле. Люди постоянно беспокоятся за свое место на работе, своих близких — живут в страхе. И это проблема. Да, спектакль «Жара» провокационный и в то же время в какой-то степени абсурдный по форме. Я надеюсь, что зрители не будут воспринимать увиденное на сцене буквально, и после просмотра спектакля никто не пойдет на улицы с автоматами в руках. В этом смысле я не устаю цитировать свою маму, которая говорит, что «Жара» — это спектакль-«будитель». Он не дает прямых ответов на вопросы, а заставляет проснуться и честно взглянуть на существующие проблемы. Одна из них — вечная гонка за личным материальным обогащением. В спектакле есть хорошая фраза: «Если вы называете свою страну не «моя», а «эта», чего вы можете от нее требовать? Ведь вы не готовы сделать так, чтобы она стала вашей».

Что касается героев спектакля, то это ни в коем случае не футбольные фанаты или экстремисты. Они очень похожи на тех ребят, что выходят сегодня на площадь. Только в нашем случае они доведены до предела и все-таки переступают дозволенные границы. И самое страшное, что их попытка разбудить общественное сознание заканчивается провалом — власти не бросаются спасать заложников и просто плюют на всю ситуацию. Мне кажется, эта история очень актуальна на сегодняшний день.



Люди постоянно беспокоятся за свое место на работе, своих близких — живут в страхе. И это проблема


И театр, который честно и смело высказывается относительно злободневных тем, не просто интересен, но и полезен. А что касается политической борьбы, то начинать ее стоит прежде всего с себя, со своего ближнего круга людей. Нужно как минимум научиться переходить дорогу на зеленый свет, радоваться жизни и не быть сволочами».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 3.

 


«Небожители»

Театр «Практика»

Автор — Игорь Симонов
Режиссер — Руслан Маликов

Представитель крупнейшей российской нефтяной компании становится участником популярного телешоу, благодаря которому в очередной раз выясняется, что богатые тоже плачут и не деньги, а любовь по-прежнему правит миром.

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 4.

Руслан Маликов
режиссер спектакля

 


«Спектакль «Небожители» — рефлексия на тему 1990-х, смутного времени, когда бизнес только зарождался в стране. Это один из немногих примеров вдумчивого анализа того периода. И временная дистанция между сегодняшним днем и событиями тех лет позволяет по-новому взглянуть на проблему. Монологи в пьесе фотографически точные. И, конечно, при работе над типажом главного персонажа не обошлось без ссылок на Ходорковского или Березовского. Но в этом случае нас больше интересовали обобщенные характеристики состоятельных людей. Мы не цеплялись за какие-то конкретные внешние проявления или конкретную личность. Это сужает представление о герое и ограничивает понимание спектакля. По сути, нас интересует отношение инициативных, богатых и умных людей к различным категориям — к любви например. Можно сказать, что «Небожители» — это история о любви, а точнее об ее отсутствии. В этой пьесе никто никого по-настоящему не любит. Власть и материальная защищенность этих людей не работает без любви. Они не удовлетворены собственной жизнью. Герои даже пострадать толком не могут.

Назвать этот спектакль политически провокационным я не могу. Это скорее театральная публицистика. Мы рассказываем о времени, когда формировался не столько бизнес, сколько система отношения к делу. Важно было не заработать денег, а изменить мир вокруг, подготовить настоящих профессионалов. Рядовой сотрудник отдела мог за короткое время вырасти до ведущего специалиста несмотря на регалии. Говоря о богатых людях, мы привыкли использовать штампы. У нас есть слова, но за ними не стоят понятия. Только ярлыки и косые взгляды. Так будет до тех пор, пока сама элита не будет вести себя по-другому.



Путь сближения с обычными людьми не в открытии очередного благотворительного фонда. Это всего лишь таблетка, которая убирает симптомы


И путь сближения с обычными людьми не в открытии очередного благотворительного фонда. Это всего лишь таблетка, которая убирает симптомы. Надо формировать социум и решать стратегически важные проблемы, менять образование, поддерживать его в тонусе, чтобы оно не превратилось в окаменевшую систему. И зритель готов говорить об этой проблеме. Люди приходят в театр в надежде, что им не будут навязывать пресловутый месседж , а дадут пищу для размышлений».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 5.

 


«Берлуспутин»

Театр.doc

Драматург — Дарио Фо при участии Франки Раме
Режиссер и автор адаптации — Варвара Фаэр

Сильвио Берлускони приезжает в гости на дачу Владимира Путина, на которого неожиданно происходит покушение. Однако террористы по ошибке ухлопали бывшего премьер-министра Италии, а Путина серьезно ранили в голову. Перепуганные врачи, собрав остатки мозгов правителей, пересаживают правое полушарие итальянского лидера русскому, а народу сообщают, что Путина задело шасси взлетающего самолета. Получившийся гибрид выходит из комы вполне порядочным человеком, но ничего не помнит. Берлуспутину только предстоит узнать, что к чему, и ужаснуться над тем, каким он был.

 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 6.

Варвара Фаэр
режиссер спектакля

 


«Года три назад я узнала о существовании пьесы нобелевского лауреата, известнейшего итальянского драматурга, актера и режиссера Дарио Фо. Загорелась ее поставить. Подстегнуло то, что журналисты говорили — вряд ли ее в России когда-то кто-то сделает. Почему вряд ли?! Я попробую! А кто и что мне сможет помешать?! Ну и пошло-поехало… Я как режиссер должна была зажечь актеров политическим огоньком, гражданской инициативой. Кроме того, нужно было найти аналог традициям итальянского площадного театра. Поскольку у Дарио Фо это в крови, а нам быть подражателями — моветон. Однако русская скоморошья традиция, которая у нас в крови, в полной мере проявляется в этом спектакле. И мне кажется, он получился по-настоящему площадной: его можно играть на митинге, на улице — в любом месте скопления людей.


Отличать ложь от правды, политиканство от политики, искренность от манипуляций


Это не фарс, а буффонада. Именно она позволяет формулировать сценическое высказывание таким образом, что оно попадает не в бровь, а в глаз. Я хочу заразить людей гражданским пафосом, призвать думать и самостоятельно обрабатывать информацию, анализировать. Отличать ложь от правды, политиканство от политики, искренность от манипуляций. Я горжусь тем, что Театр.doc формирует живую талантливую среду, что все происходит на полном энтузиазме, что тут умеют уважать начинающих, слушать внимательно пульс новой драматургии, а у зрителей есть возможность почувствовать сопричастность и в среде себе подобных одухотворенных людей».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 7.

 


 «Двое в твоем доме»

Театр.doc

Драматург — Елена Гремина
Режиссер — Михаил Угаров

Кандидат в президенты Белоруссии, оппозиционер тоталитарного режима Лукашенко и поэт Владимир Некляев приговорен к домашнему аресту и ждет решения суда. Вынужденные находиться под круглосуточным присмотром сотрудников КГБ, Некляев и его жена Ольга по-разному реагируют на происходящее. Он анализирует и наблюдает, она — защищает территорию и не желает добровольно сдаваться в плен. «Драма пространства», как обозначили ее авторы, перекликается с вопросами о гражданской и внутренней свободе, толерантности и решимости дать отпор без компромиссов.

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 8.

Екатерина Бондаренко
документалист соавтор спектакля

 


«Спектакль «Двое в твоем доме» хоть и основан на реальных событиях, не вербатим. Здесь присутствует художественный вымысел. Актеры, задействованные в постановке, использовали импровизационный метод и сами писали текст для некоторых этюдов. Что касается персонажей-кагэбэшников, то для создания их образов нам потребовалась встреча с бывшим сотрудником. Он рассказал нам, какими могли бы быть эти люди, какие у них могут быть причины работы в КГБ. Встретиться с реальными восемью прототипами, которые дежурили в квартире Некляева, мы, конечно, не могли. Но, по сути, мы ничего не придумывали. Ольга, жена Некляева, действительно слушала диск с записями белорусской исполнительницы Зои Гариной и в какой-то момент поняла, что эта музыка ужасно раздражает надзирателей. И это было ее оружие против них. Они скулили от этих песен.



Зритель хочет услышать правду, ему надоели театры, больше похожие на музеи, где нет ни слова про нас нынешних


Вообще, в спектакле много интересных решений. Например, финальный танец сотрудников КГБ — своеобразное очищение, во время которого персонажи освобождаются от образа кагэбэшников и превращаются в актеров. И это ни в коем случае не торжество системы, как может показаться. Зритель хочет услышать правду, ему надоели театры, больше похожие на музеи, где нет ни слова про нас нынешних. Мы уже думаем о второй части спектакля, чтобы не было разговоров на тему вчерашних новостей. И это наш долг».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 9.

 


«Час восемнадцать»

Театр.doc

Режиссер–постановщик — Михаил Угаров
Режиссеры — Алексей Жиряков
Георг Жено
Сценическая композиция — Елена Гремина

Один час восемнадцать минут — столько времени умирал в «Матросской Тишине» Сергей Магнитский, связанный по рукам и ногам. «Час восемнадцать» — документальный спектакль-суд над убийцами юриста Магнитского. Авторы открыто называют подлинные фамилии всех участников событий ноября 2009 года.

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 10.

Анастасия Патлай
документалист актриса спектакля

 


«Над спектаклем работала большая группа людей. Мы встречались с журналистами и правозащитниками, проводившими расследование дела Магнитского. От них мы узнали много изумляющих подробностей о функционировании правоохранительной системы вообще, о российской пенитенциарной системе, о бесправии людей, содержащихся в СИЗО месяцами и даже годами, пока расследуется и рассматривается в суде их дело. Самим раньше не приходилось вплотную с этим соприкасаться. Поэтому главным было ощущение полнейшего бесправия каждого из нас и тотальной безнаказанности людей из системы. Страшные вещи. Самыми, наверное, важными для понимания умершего в тюрьме героя нашего спектакля стали письма Сергея, которые он писал из тюрьмы своей маме и тете (сестре матери). Многое взято из тюремного дневника Сергея, где он аккуратно фиксировал все нарушения, которые совершали по отношению к нему правоохранители. Из этих писем и дневников сложился портрет чуткого, честного и профессионального человека.

Нам не удалось лично поговорить ни с одним из героев нашего спектакля со стороны правоохранителей. Хотя я думаю, что их оправдательные речи, написанные драматургом и руководителем Театра.doc Еленой Греминой, попали в десятку. Их монологи были написаны по материалам форумов, где, например, тюремные врачи обсуждали дело Магнитского в духе, мол, «сам виноват», «а мы теперь крайние» и так далее. В ноябре 2011 года мы с драматургом Катей Бондаренко побывали на брифинге МВД с участием следователя Олега Сильченко. Я с изумлением слушала этого человека. Он довольно молод, аккуратен и очень гладко побрит, и у него все время не сходила полуулыбка с лица. Очень вежливый человек.



Мы ставим зрителей в положение судей, заставляя их буквально ерзать на стуле


В какой-то момент мне показалось, что я его узнала, и что он был на нашем спектакле. Холодок пробежал. В «Часе восемнадцать» мы ставим зрителей в положение судей, заставляя их буквально ерзать на стуле. Герои спектакля адресуют свои оправдательные монологи напрямую в зал. Судья Криворучко постоянно просит у них кипяток: «Пожалуйста, дайте кипяточку. Ну нельзя же так с человеком». И у кого-то из зрителей рука тянется к бутылке с водой, если она рядом. А потом они ее одергивают, когда вспоминают, кто перед ними. И после спектакля делятся своим дискомфортом».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 11.

 


«Коммуниканты»

Театр «Практика»

Автор — Денис Ретров
Режиссер — Владимир Агеев

Действие происходит в бане. Депутат, две проститутки, гастарбайтер и полицейский обсуждают проблемы коммуникации, переходя от мата к высоколобым формулировкам. Банный народ что-то замышляет против депутата, но тот не понимает — что и зачем. Он клянется в своей любви, но народ в бане притворяется, что верит. В конце депутат уходит, так никому ничего не доказав и не объяснив. 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 12.

Денис Ретров
драматург

 


«Пьеса «Коммуниканты» — это попытка высказывания — как реакция на видимое и слышимое вокруг: попытка разобраться в причинах ситуации, когда восприятие слов меняется. Риторический текст из партийных выступлений, равно как и нецензурная лексика, превращается в пьесе в речь, изображаемую в художественном произведении, — и в этом смысле помогает абстрагироваться от окраски и содержания, позволяя задуматься о причинах кризиса общения, кризиса языка. 



В тот самый момент, когда хочется бросить камень в противоположную сторону, — мне хотелось бы схватить зрителя за руку


Для сегодня, мне кажется, спектакль может служить демонстрацией происходящего и на политической сцене: невозможности общения, обессмысливания слов и политической риторики. Безусловно, власть всегда было легко и приятно обвинять — тем более для этого всегда есть повод. Однако мне своей пьесой хотелось уйти от сугубо обвинительного пафоса, потому что коммуникация — это всегда двусторонний процесс. Неприятие, отрицание и нежелание слышать тоже могут объяснять причины происходящего. В тот самый момент, когда хочется бросить камень в противоположную сторону, — мне хотелось бы схватить зрителя за руку».


 

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 13.

 


«Отморозки»

«7 Студия»

Драматург — Захар Прилепин
Режиссер — Кирилл Серебренников

«Отморозки» — молодые ребята, чье дество совпало в развалом СССР, а взросление на бандитские 90-е. Главный герой Гриша Жилин убежден, что у него отобрали Родину. Он выходит сражаться за справедливость с толпой орущей пацанвы чуть ли не баррикады.

О чем говорят в новом политическом театре. Изображение № 14.

Роман Шмаков
актер спектакля

 


«Когда мы начали делать этот спектакль, в большинстве своем мы были аполитичные люди. Нас не интересовала политика, нам казалось, что те, кто выходят на площади, — это глупые, неуспешные люди, которые непонятно чего хотят добиться. Но когда мы начали разбираться в ситуации, что на самом деле происходит, хотя это оказалось не так просто, захотелось до глубины души сделать этот материал, чтобы сказать хоть какое-то свое слово тем, кто придет на наш спектакль.
Одной из главных задач, которая была поставлена, — задача не врать и максимально честно сделать свою работу, но не стать активистом или отморозком, а быть художником и смотреть на ситуацию со всех сторон, сопереживать и сострадать своему герою. В этой ситуации это означало только одно: нужно увидеть настоящих людей, пообщаться с ними, а не брать впечатления из каких-либо записей или текстов. В итоге такая возможность выдалась.

Мы пришли в штаб-квартиру «Другой России». Удивительно было то, что в этом маленьком подвале или бункере собралось человек тридцать–сорок, которые говорили о каких-то непонятных делах, глобальных планах, каких-то невозможных и невообразимых задачах. Я смотрел на этих людей и видел, что они вряд ли чего-то добьются. Почему-то такое ощущение. Дело не в том, что они слабаки или неудачники. Нет. Они, наверное, честные люди, но опять же — не все из них. Кто-то существует в этой партии ради андерграунда — типа все расхерачить. Но все-таки добрая половина искренне что-то хочет изменить в лучшую сторону. Этот спектакль в большей своей части документальный.



Нас не интересовала политика, нам казалось, что те, кто выходят на площади, — это глупые, неуспешные люди, которые непонятно чего хотят добиться


В пьесе Прилепина есть сюжеты, диалоги, которые взяты из реальной жизни. В спектакле есть персонажи, практически полностью слепленные с реальных людей. Например, Гриша Жилин. Он достаточно простой человек, который не может изъясняться другими словами, и в одном слове «Родина» он собрал все, что для него важно. Это одновременно и сложное, и простое понятие. В последнее время оно дискредитировано, но Родина — это гармония, это ощущение вне и внутри тебя. И именно к этому ощущению стремятся многие персонажи пьесы, это основополагающее чувство, которое ими движет — поиск гармонии, поиск любви».

Интервью: Елена Редеша, Дима Седьков
Рассказать друзьям
7 комментариевпожаловаться

Комментарии

Подписаться
Комментарии загружаются