ИнтервьюЭрвин Вурм о современной скульптуре и сосиске как символе европейской культуры
Look At Me поговорил со знаменитым австрийским скульптором и специальным гостем 5-й Московской биеннале
Текст
5 сентября открывается выставка знаменитого австрийского художника и скульптора Эрвина Вурма. На «Винзаводе» в Цехе Красного галерея Regina покажет 30 работ художника, среди которых произведения из новой серии Drinking Sculptures. Вурм создает ироничные скульптуры, которые изображают людей и предметы повседневной жизни. Именно благодаря кажущейся простоте и яркости произведения художника часто выставляются вне пространства музея или галереи: например, одну из работ скульптора установили в 2006 году на фасаде венского музея MUMOK. Мы поговорили с Вурмом о том, зачем искусство должно быть ироничным и почему сосиски, которые использованы в серии его новых работ, — важнейший символ европейской культуры.
Эрвин Вурм
Австрийский художник и скульптор
Сейчас ваши скульптуры выставляет галерея Regina, но вы создаёте работы и для публичных пространств — например, ваша скульптура Big Kastenmann недавно выставлялась на площади в Нью-Йорке. Чем отличаются эти два вида работы?
Честно говоря, мне плохо даётся паблик-арт, хотя меня часто приглашают создать что-то для открытого пространства. Редко получается что-то удачное, потому что я не чувствую себя достаточно свободным, чтобы изобрести что-то интересное. И Big Kastenmann, и скульптура, которую поместили на здании MUMOK, были сделаны в моей студии и не предназначались для какого-то конкретного места в Вене или Нью-Йорке. Я вообще никогда не думаю о контексте.
Некоторые считают, что паблик-арт — это более демократичный вид искусства, потому что больше людей могут увидеть произведения на улице, но, честно говоря, искусство вообще не демократично, потому что всем распоряжается художник. Если раньше паблик-арт был на улицах, площадях, в парках, то сейчас этот вид искусства переместился в модные журналы и в интернет. Я сам сделал много работ для журналов или, например, для Hermes, но сразу обговорил с компанией, что мою работу нельзя будет использовать для рекламы.
В вашей новой серии тоже есть работа, связанная с модой, но это, скорее, антиреклама — пакет Miu Miu, из которого выглядывают кости...
В XX веке слово «икона» стало употребляться в новом смысле: икона стиля, iconic brand и т. д. Hermes — одна из самых важных таких «икон», и поэтому мне было интересно с ними работать. Но с другой стороны, такие крупные компании порабощают: в современных журналах мы не видим людей, мы видим их одежду, мебель, дома. Моя работа с пакетом Miu Miu как раз посвящена консюмеризму, который сильнее человека.
Ваши работы чаще всего организованы в серии. Как строится работа над такими «блоками»?
Обычно я делаю одну серию 8–9 месяцев, работая в своей студии по 8–10 часов каждый день. Затем я три, четыре месяца путешествую и выставляю то, что получилось. Сейчас как раз такой этап — после «Риджины» мои работы будут выставляться в Бельгии и в Нью-Йорке. Эта серия произведений посвящена исследованию тела и телесности. Я сделал скульптуры, состоящие из частей в виде сосисок. На мой взгляд, это очень важный символ среднеевропейской культуры. Даже наш язык даёт понять, что сосиска — это что-то действительно важное. Das ist mir Wurst (Wurst — сосиска, колбаса) означает «мне всё равно». Это слово также может выражать оценочные суждения: назвать кого-то сосиской — значит назвать кого-то идиотом. Все эти значения говорят о том, какую важную роль сосиски играют в нашей культуре и являются частью нашего мировоззрения. Эта серия работ называется Abstract Abstruse, но вы видите, что скульптуры не абстрактные, они напоминают человеческие тела, потому что человек — это центр всей философии, науки, всех областей знаний, так что меня всегда интересует эта тема.
Мои новые работы состоят из сосисок, потому что это, на мой взгляд, важный символ европейской культуры.
Однако часто вы изображаете деформированные человеческие тела.
С одной стороны, когда вы работаете с трёхмерной скульптурой, всё, что вы делаете, — это деформация реальности. С другой, довольно долго меня интересовала агрессия и эстетические формы агрессии — например, поведение самураев или история Зорро. Для меня было интересно эстетизировать агрессию и показать её с помощью своих работ. Именно поэтому я деформировал машины, знаменитые здания вроде Музея Гуггенхайма и, конечно, человеческие тела.
При этом ваши работы всегда очень ироничны. Почему это так важно для вас?
Когда я рос, в 1960-х и 1970-х, всё искусство было наполнено пафосом, все делали подавляющие и монументальные работы и относились к своему творчеству серьёзно, и считали это важным. Мне кажется это очень старомодным: такое искусство не может найти свою публику, заинтересовать её. Моя главная цель — подойти к зрителю ближе. Мне не хочется пугать людей и заставлять их чувствовать себя маленькими по сравнению с работой. Важно наладить диалог, чтобы люди могли улыбнуться, например, смотря на скульптуры из сосисок, и понять что-то важное.
Комментарии
Подписаться