Икона эпохиКак Рем Колхас придумал идеальный небоскреб

Текст

Юрий Болотов

Кто из наших современников влияет на развитие культуры и технологий? В обновлённой рубрике «Икона эпохи» мы рассказываем о художниках, дизайнерах, писателях, музыкантах и о других творческих профессионалах, которые меняют мир прямо сейчас. Наш герой на этой неделе — архитектор и теоретик Рем Колхас. В этом году он курирует 14-ю Венецианскую архитектурную биеннале, которая открывается 7 июня.

Голландский теоретик архитектуры и издатель журнала «Проект Россия» Барт Голдхорн любит рассказывать один анекдот. Эрик ван Эгераат, как и многие другие архитекторы его поколения, в молодости исповедовал левые идеи. Не то чтобы это было чем-то необычным: Нидерланды ещё до Второй мировой войны были страной победившего модернизма, членство в местной коммунистической партии считалось хорошим тоном в художественной среде, а спасение рабочего класса, обитающего в старых кварталах голландских городов, казалось молодым студентам архитектурных школ единственно возможным призванием.

А потом всё изменилось: в начале 1990-х Эгераат внезапно объявил, что ему надоело заниматься благотворительностью, — он просто хочет стать богатым человеком. Он был не единственным в своём устремлении: некогда идеологизированная архитектура Нидерландов в короткий срок стала аполитичной и от этого лишь выиграла, став одной из лучших на планете. Можно спорить, стал ли распад Советского Союза прямой причиной это жеста, — но точно ясно одно: радикального слома парадигмы не произошло бы без Рема Колхаса. «Архитектура может спасти человека? Идите к чёрту, меня тошнит от подобных патерналистских взглядов», — любит заявлять Колхас в своих интервью. Голландец — один из самых важных на свете архитекторов и противников гуманизации архитектуры, но вряд ли антигуманист. Наоборот, чистый реалист: если слишком сильно двигаться влево, можно оказаться справа; но если двигаться вправо, то мир, скорее всего, качнётся в противоположном направлении.

Обложка книги Delirious New-York

В начале 1970-х Колхас (тогда ещё молодой журналист и сценарист) бросил работу и, продав свой первый и последний сценарий для софт-порно, уехал из Европы учиться в Нью-Йорк, где выкристаллизовались его теоретические взгляды. Наблюдая за жизнью и развитием Манхэттена, он написал Delirious New-York — вторую по важности книгу по поп-урбанистике XX века после «Смерти и жизни больших американских городов» Джейн Джекобс.

По Колхасу всё очень цинично: городское развитие — это хаос, полностью противоположный рационализму модернистских схем Ле Корбюзье. В Нью-Йорке архитектура — всегда бизнес, но никак не привычное Европе искусство.  А окружающие условия — это в первую очередь песочница для предпринимателей и девелоперов, играющих в кубики с помощью наёмных рук и выталкивающих очередную высотку поближе к небу. Нужно ли относиться к этому хаосу неожиданных и быстрых изменений со скепсисом и негодованием? Нет, конечно: нужно относиться к ним с известной долей прагматизма, — лишь так архитектор может выжить в переменчивых условиях. Пусть собственные идеи будут у европейских утопистов, а в Нью-Йорке нужно отдаться наёмной работе. В мегаполисе будущего архитектор — подчиненное лицо, и в этом нет ничего плохого, лишь польза.

Дом музыки в Порту

Впрочем, Колхас никогда не отрицал того, что архитектор может навязывать заказчику эксперименты. Проблема в том, что большую часть своей жизни он почти ничего и не строил. Хотя его бюро «OMA» было основано в 1975 году, самые главные проекты архитектора появились лишь в 2000-е. До того они оставались на бумаге, даже если бюро и выигрывало конкурсы. Получив архитектурное образование и вернувшись в Европу, Колхас всё равно остался в первую очередь писателем и сценаристом, теоретиком, преподавателем и популяризатором архитектуры, «бумажным» архитектором, а не практиком. В середине 1990-х два «пропавших» десятилетия работы «OMA» превратились в увесистый фолиант «S,M,L,XL» — полторы тысячи страниц эссе, графики и нереализованных проектов.

Публичная библиотека СиэтлаПосольство Нидерландов в Берлине

Кажется, Колхас не пишет манифесты, чтобы строить, как это делает, скажем, Нувель, — он проектирует для того, чтобы у его теоретических книг были классные иллюстрации. А многие его проекты буквально являются литературой из стекла и железобетона — со своим вступлением, сюжетом и финалом. Колхас обожает деформированные кубики, внутреннее пространство которых строится вокруг непрерывного спирального прохода-маршрута и постоянно деформируется, не оставляя одинаковых этажей, — таковы, например, посольство Нидерландов в Берлине или центральная библиотека Сиэтла. Функция определяет форму, но кто сказал, что за внешней простотой не может скрываться неожиданная структура? Слом пространства и неожиданные функции — любимые приёмы Колхаса, вынесенные им из истории Нью-Йорка.

Впрочем, лишь последние пару лет стали годами настоящего триумфа архитектора. В 1970-е голландец описал феномен небоскрёба, а в 2000-е, получив Притцкеровскую премию, предложил его уничтожить. В своей книге Content он ругал банальность современных башен и нерациональность ортодоксальной типологии высотных зданий, а потом объявил о начале кампании против одинаковых высоток. К счастью, она кончилась провалом: за последние пять лет бюро «OMA» создало три эффектных небоскрёба.

Штаб-квартира CCTV в Пекине

Самый масштабный из них — штаб-квартира Центрального китайского телевидения в Пекине, изломанное кольцо высотой 234 метра, большая часть которого нависает над окружающим пространством. Даже здесь архитектор не отказался от любимого превосходства функции над формой: рабочие помещения телецентра находятся в «ножках» здания, в то время как руководство располагается в верхних помещениях комплекса. Другой китайский проект «OMA» — это шэньчжэньская финансовая биржа высотой в четверть километра. Архитекторы и инженеры «OMA» подняли основание постройки вверх, превратив его в консоль, и неожиданно получили свежий образ высотки. «Слишком просто для того, чтобы иметь автора, но в то же время оно настолько самобытно, что вряд ли может быть объектом для подражания», — точно заметили колумнисты архитектурного журнала Mark.

Шэньчжэньская фондовая биржа

Однако opus magnum архитектора появился не в Китае, где заказчики готовы экспериментировать с формой, а на его родине. Расположенный в бывшем портовом районе Роттердама комплекс De Rotterdam — самое масштабное здание Нидерландов и любимое детище Колхаса, который хотел построить внешне «дешёвое» и идеальное в своей безликости офисное здание. Стеклянная стена из восьми блоков высотой в 150 метров вмещает в себя офисы, отель, апартаменты, а ещё залы для собраний и торговый центр в основании. Фактически Колхас переосмыслил свой опыт молодости и прошлой осенью воплотил его в жизнь.

комплекс De Rotterdam

De Rotterdam — утопический высотный город, «безумный Нью-Йорк» на берегу реки Ньиве-Маас. Архитектура как бизнес и предельное выражение прагматичной идеологии Колхаса, — тем забавнее, что история в этом случае сыграла шутку над архитектором. Масштабный проект лежал на полке более десяти лет, но во время финансового кризиса 2008 года серьёзно подешевели услуги подрядчиков, и тогда его удалось запустить. В итоге здание обошлось в $500 млн, но даже сейчас, спустя полгода после открытия, оно по большей части пустует из-за нового кризиса на рынке офисной недвижимости. Станет ли это поражением «OMA»? Нет, скорее всего, Колхас опишет эту ситуацию как забавный случай в своём очередном теоретическом эссе и просто пойдёт заниматься очередным экспериментом, — с молодости он не чужд иронии.

Таймлайн

Что можно найти в продаже

фотография via: gettyimages.com